В лонг-лист номинации «Молодость» литературной премии «Ясная поляна» попал дебютный роман Марии Нырковой. В нём судьбы женщин разных поколений переплетаются и образуют что-то похожее на общий личный дневник. Благодаря прошлому семьи главная героиня обретает своё настоящее, проникаясь любовью к давно брошенной её родственниками земле.
Маша, студентка столичного вуза, по просьбе родственников отправляется на Сахалин продавать квартиру дедушки. Прибывая туда, она начинает размышлять о частых переездах своих предков, ГУЛАГе, дневнике прабабушки. Повествование в книге чередуется: сначала идёт описание настоящего, после чего рассказывается о прошлых поколениях — мы знакомимся с семейной историей, на которой и завязан роман:
Маша, студентка столичного вуза, по просьбе родственников отправляется на Сахалин продавать квартиру дедушки. Прибывая туда, она начинает размышлять о частых переездах своих предков, ГУЛАГе, дневнике прабабушки. Повествование в книге чередуется: сначала идёт описание настоящего, после чего рассказывается о прошлых поколениях — мы знакомимся с семейной историей, на которой и завязан роман:
женщины, всю войну с двенадцати-тринадцати лет пахавшие на заводах, теперь маются от безделья в фанзах среди мрачной тайги. Нине Петровне ещё не так скучно, у неё двое детей, и скоро она забеременеет третьим.
Говоря о «Заливе терпения», нельзя не обратить внимание на стремление главной героини к рефлексии. Когда девушка приезжает из Москвы на «край земли», с которым её связывает многовековая история семьи, ощущается контраст: шумная и урбанистическая среда сменяется морем с трёх сторон, а обычные хлопоты — больше не центр переживаний. Появляется время понаблюдать за людьми вокруг, сопоставить себя с ними, сравнить прошлое и настоящее. Маша, несмотря на то, что изначально не горит желанием находиться на Сахалине целую неделю, в конце концов запечатляет свою поездку, свою историю так же, как это сделала её прабабушка — превращает свои скитания в текст. Вместо того, чтобы прятаться в хостеле, девушка решает восстановить потерянную связь с родной землёй и семейной историей.
Героиня также переосмысляет отношения с возлюбленным, которые отдаются «ревущим страхом»: из-за его работы пара практически не видится, что, несмотря на крепкий союз, дается им тяжело. Девушка размышляет о том, как они обычно проводят его небольшие отпуски, и думает: «первые два дня мы чужие друг другу…». Сейчас же они оба далеко от дома, и она не уверена, хочет ли вообще возвращаться к привычному образу жизни.
Героиня также переосмысляет отношения с возлюбленным, которые отдаются «ревущим страхом»: из-за его работы пара практически не видится, что, несмотря на крепкий союз, дается им тяжело. Девушка размышляет о том, как они обычно проводят его небольшие отпуски, и думает: «первые два дня мы чужие друг другу…». Сейчас же они оба далеко от дома, и она не уверена, хочет ли вообще возвращаться к привычному образу жизни.
Маша пытается найти себе место в мире — как физически, так и психологически. Она находится в постоянном движении, как и её предшественницы. В начале двадцатого века семья вынужденно покинула Кубань, сначала их занесло в Семиреченск, затем — в Приморье и Амурскую область, после чего они оказались на Сахалине.
Ксения Илларионовна, та самая женщина, записавшая «в тонкую зелёную тетрадку историю своей жизни», пережила войну, дифтерию, раскулачивание, переезд в другой город вместе с двумя дочками, арест супруга. Её мужа Дмитрия и его брата арестовали за «вооружённое восстание», и Ксения вместе с женой последнего подала кассацию, которая спасла мужчинам жизнь.
Но историю вершила не одна Ксения Илларионовна. В книге также рассказывается о второй прабабушке Маши Нины Петровны — женщины кроткой и боязливой. Кажется, в её жизни не было ничего выдающегося, но она жила для других, отдавала последнее семье, любила, даже когда от неё отворачивались. Читая дневник и знакомясь с жизнями и разнообразием характеров женщин предыдущих поколений, Маша осознаёт себя важной единицей и на земле, по которой она ступает, и в генеалогическом древе семьи.
Одна из особенностей романа — отсутствие заглавных букв в начале предложения. Интересен и витиеватый слог писательницы, обилие метафор и сравнений, которые, однако, не нагромождают текст:
Ксения Илларионовна, та самая женщина, записавшая «в тонкую зелёную тетрадку историю своей жизни», пережила войну, дифтерию, раскулачивание, переезд в другой город вместе с двумя дочками, арест супруга. Её мужа Дмитрия и его брата арестовали за «вооружённое восстание», и Ксения вместе с женой последнего подала кассацию, которая спасла мужчинам жизнь.
Но историю вершила не одна Ксения Илларионовна. В книге также рассказывается о второй прабабушке Маши Нины Петровны — женщины кроткой и боязливой. Кажется, в её жизни не было ничего выдающегося, но она жила для других, отдавала последнее семье, любила, даже когда от неё отворачивались. Читая дневник и знакомясь с жизнями и разнообразием характеров женщин предыдущих поколений, Маша осознаёт себя важной единицей и на земле, по которой она ступает, и в генеалогическом древе семьи.
Одна из особенностей романа — отсутствие заглавных букв в начале предложения. Интересен и витиеватый слог писательницы, обилие метафор и сравнений, которые, однако, не нагромождают текст:
любовь податлива, когда взрослеет. я держусь за неё, как те корни трав держатся за камень в реке, несомые водой, неуносимые. она сложна и противоречна, она всё знает, закрывает на всё глаза, а на что не закроет — простит. мир говорит мне, что я ошибаюсь. я знаю, что мир лукавит. мир ничего не знает. утверждающие и прямые линии мне не нравятся. мне нравится водить циркулем по бумаге. сбиваясь, слетая с курса, круг тянется восстановиться, воссоздать себя.
Нельзя не отметить неформальную вёрстку: из-за того, что текст выровнен по левому краю, ступенчатость бросается в глаза и может раздражать. И если к маленьким буквам некоторые читатели привыкнут из-за интернетного тренда писать «лапслоком», то вкупе с не очень гармоничным форматированием книгу становится тяжеловато читать. Возможно, это было сделано нарочно, чтобы превратить роман во что-то наподобие личного дневника, куда записываешь так, как получается — не задумываясь об оформлении. Под таким углом произведение кажется ещё более интимным.
Книга чувственная, открытая, наталкивает на мысли о прошлом своей семьи и подогревает интерес к его изучению. Что касается конца — он ожидаемый и может показаться нерациональным. Героиня принимает итоговое решение ночью, на эмоциях, отказываясь от своих дальнейших планов после продажи дедушкиной квартиры. Понять финал можно сердцем, но никак не мозгом. Уже после произошедшего, когда Маша задумывается о себе и всём, что произошло с ней и её семьей, девушка рассуждает:
Книга чувственная, открытая, наталкивает на мысли о прошлом своей семьи и подогревает интерес к его изучению. Что касается конца — он ожидаемый и может показаться нерациональным. Героиня принимает итоговое решение ночью, на эмоциях, отказываясь от своих дальнейших планов после продажи дедушкиной квартиры. Понять финал можно сердцем, но никак не мозгом. Уже после произошедшего, когда Маша задумывается о себе и всём, что произошло с ней и её семьей, девушка рассуждает:
я думаю, что надо написать о себе. о всех своих я, чтобы стать героиней. надо придумать или хотя бы что-то: изобрести, исполнить себя…
И, хотя произведение может показаться специфичным, его точно стоит прочитать тем, кто хочет взглянуть на свою отчизну, семью и женщин в истории под другим углом.
