Все свои осознанные годы Акутагава посвятил литературе; можно сказать, что он жил ей. В самом начале карьеры о нём отзывались как о человеке, который не стремится передавать в текстах чувства, как о «неправильном прозаике», не умеющем, по словам критиков тех времён, удовлетворять читателей. Однако спустя двадцать один год в Японии учредят литературную Премию имени Рюноскэ, а сам писатель окажется в ряду известнейших мировых новеллистов.
Считается, что Акутагава не любил писать о женщинах. Детство у писателя было тяжёлое, ни одна из трёх матерей не являлась для него образцовой родительской фигурой. Неудивительно, что Рюноскэ в основном писал о мужчинах, а когда речь заходила о женщинах, изображал их агрессивными, деструктивными, эгоистичными, теми, кто непосредственно вредит мужчинам и разрушает их. Но в то же время он ни разу не согласился вернуться к своему биологическому отцу, дважды предлагавшему Акутагаве сделать это. В отношениях с Цукамото Фумико Акутагава был нежен и внимателен к своей возлюбленной. В 1916 году он написал ей письмо, где указал, что ему нравится следить за тем, как Цукамото живет, и что ей не нужно меняться ради кого-то или чего-то: «...Я надеюсь, что ты так и останешься искренней и заботливой. <...> Я надеюсь, что ты продолжишь расти, как личность, как и раньше. Это не так уж и сложно. Это просто означает, что ты — та, кто ты есть. Ты нравишься мне такой. Нет никого лучше тебя». Местами Акутагава был с Цукамото груб, например, в письме от тридцать первого мая 1917 года: «Это вполне нормально для тебя — не понимать такую вещь, как литературу», а затем цитирует Стриндберга: «Женщины выглядят лучше всего, когда занимаются ребенком». Судя по всему, травматичное детство и характерный для эпохи сексизм оказали на Акутагаву и его взгляды негативное влияние.
Наличие детских травм и проблем с психикой было в случае Акутагавы Рюноскэ очевидно. На протяжении всей жизни он страдал от нервного истощения, ипохондрии, неврастении, депрессии, а в последние два года у него проявилась наследственная шизофрения. В школе Акутагава был очень вялым, слабым, и у него никогда не получалось заниматься спортом так же хорошо, как и у его сверстников, поэтому он компенсировал физические недостатки развитием умственных способностей, и в результате имел отличные оценки почти по всем дисциплинам. В более зрелом возрасте Акутагава, задумываясь о своих проблемах со здоровьем, постоянно отрицал, что нужно лечиться, подозревая, что это ухудшит его творчество.
С самого детства Рюноскэ читал множество книг, а в начальной школе уже пытался сочинять поэзию. Он также рано увлекся историей, что очень заметно по его первым работам. Юный Акутагава размышлял об обществе, изучая мотивы и поступки людей, и быстро осознал, что хочет заниматься литературой. Самые первые его новеллы, «Старость», «Юноши и смерть» и «Маска Хеттоко» на тот момент не произвели ни на кого впечатления. Однако написанное в сентябре 1915 года произведение под названием «Ворота Расёмон» стало началом новой эпохи не только в истории японской, но и мировой литературы. Стругацкие в «Трех открытиях Рюноскэ Акутагавы» называют новеллу первым из открытий автора.
«Ворота Расёмон», «Носовой платок», «Ад одиночества», «В чаще» — вот некоторые из наиболее популярных произведений Акутагавы, о которых слышал чуть ли не каждый продвинутый читатель. В поисках собственного литературного стиля Акутагава обращался к реализму, символизму и сюрреализму. В его произведениях не раз встречаются лотосы, олицетворяющие в японской культуре праведность и сакральность. Новелла «Паутинка» — тому пример: «Однажды Будда бродил в одиночестве по берегу райского пруда. Весь пруд устилали лотосы жемчужной белизны, золотые сердцевины их разливали вокруг неизъяснимо сладкое благоухание. В раю тогда было утро. Будда остановился в раздумье и вдруг увидел в окне воды, мерцавшей среди широких листьев лотоса, всё, что творилось глубоко внизу, на дне Лотосового пруда».
Также прозаик часто описывает небо, означающее свободу и связь с родными землями: «Это небо было глубже и синей, чем любое другое небо, какое он видел до сих пор. Словно смотришь снизу в огромную опрокинутую темно-синюю чашу. И на дне этой чаши откуда-то появлялись облачка, похожие на сгустки пены, и опять куда-то тихо исчезали. Можно было подумать, что их все снова и снова стирают шевелящиеся листья ив», — пишет Акутагава в «Рассказе о том, как отвалилась голова». Во многих его текстах господствует цветовая палитра, которая ассоциируется со смертью и кошмарами. Стиль Акутагавы изменился после Великого Землетрясения в 1923 году, когда писатель поехал со своими приятелями в Йошивару и увидел там множество мёртвых тел. С того момента тексты Акутагавы стали еще мрачнее, и он начал ставить свои автобиографические произведения выше художественных. «Какими бы странными ни были работы Рюноскэ, его яркие, реалистичные способы их подачи предотвращают всевозможные непонятки между автором и читателем», — говорил английский писатель, редактор и переводчик Иван Моррис.
Примерно в 1917 году Акутагава начал называть свой дом «Gakikutu», что значит «пещера эгоистичного призрака», а себе взял псевдоним «Gaki». Прозаик, судя по всему, опирался на буддистские легенды и притчи, ведь именно там фигурирует дьявол Гаки, что измученно скитается по миру. Несмотря на любовь к мистическим образам, Акутагава Рюноскэ в целом был скептиком и на все имел свою непоколебимую точку зрения. «Больше всего я хочу писать чисто. Я хочу точно выражать все свои мысли. Я пытаюсь. И всё же, когда я беру перо в руку, я редко могу написать что-то точь-в-точь как я хочу. В конечном итоге я пишу безобразные, суматошные предложения. Все мои усилия (если так вообще можно сказать) уходят на пояснения. То, что я ищу в работах других людей я также выискиваю у себя. Я не могу восхищаться композицией, в которой нет ни намека на резкость. Я уверен, что никогда не смогу заставить себя полюбить что-то похожее. В вопросах композиции я подобен Аполлону». К концу своей жизни Акутагава временами начинал бредить, рассказывая людям о будто бы совершённых им преступлениях. Существует мнение, что под воздействием психоза он воспринимал некоторые свои произведения, к примеру, рассказ «Мадонна в чёрном», за реальность, тем самым считая себя преступником.
Случай Акутагавы — тот самый, когда эксцентричность и безумие идут рука об руку с гениальностью. Акутагава был одним из тех, кто вернул прозе вариативность. Яркий образец — новелла «В чаще». Автор строит сюжет так, что ответа на вопрос «Кто же убийца?» не следует. Акутагава позволяет читателю додумать всё самому, дает лишь некоторые подсказки, например, в виде подзаголовков. «В результате идея о непознаваемости человека и мира, ставшая в модернизме одной из концептуальных идей, оказывается заключённой, по существу, в постмодернистскую конструкцию, так как текст творит несколько реальностей, независимых друг от друга...» — пишет по этому поводу доцентка ННГУ имени Лобачевского Диана Кобленкова. То есть, в чём-то Акутагава опередил главное литературное направление своей эпохи. По мотивам «В чаще» и еще некоторых текстов позже снимет фильм «Расёмон» другой знаменитый японец, Акира Куросова. Фильм будет сочетать в себе элементы детектива и философско-психологической драмы, станет классикой кино. Сам же Акутагава Рюноскэ сегодня остается прозаиком, чьи произведения не теряют актуальности, когда изменились и роль писателя, и терапия проблем с психическим здоровьем, и отношение людей к художественной прозе.
#классика #эссе #вопросыпсихологии
