«Смеяться или плакать — вот что выбирает человек, когда ничего другого сделать нельзя»: сто лет со Дня рождения Курта Воннегута

Кажется, за последние шестьдесят лет о Курте Воннегуте рассказали всё, что только можно. Американский классик, фантаст, сатирик, мастер абсурда и чёрного юмора — когда-то его книги разбирали до мельчайших деталей в надежде найти оригинальную интерпретацию. Сегодня Воннегута вспоминают не так уж часто. Современные подростки знакомятся с зарубежной классикой, читая антивоенные романы Ремарка и Хемингуэя или путешествуя по фантастическим мирам с Брэдбери и Азимовым. Воннегут остаётся по большей части известен среди старшего поколения. Что скрывается за экстравагантным стилем писателя, почему его так любили в СССР и зачем читать книги Воннегута сейчас?

Если вы ещё не знакомы с творчеством Курта Воннегута, самое время предупредить: его книги не вписываются ни в каноны фантастики, ни в какие-либо другие жанровые традиции. Отбросили ненужные ожидания? Теперь солдат, путешествующий между Германией 1945 года и планетой Тральфамадор вас не сильно смутит, как и поиски «карасса» в истории о создателе атомной бомбы. Курт Воннегут передаёт в наше распоряжение миры на грани вымысла и реальности, где привычное перестаёт быть таковым, где истина становится ложью и наоборот. Сначала такая манера сбивает с толку, и кажется, что кроме сюра и насмешек здесь ничего нет. Но чем ближе знакомишься с произведениями, тем лучше понимаешь: вымысел в романах Воннегута не абсурднее реальности.

Прошлое: между Америкой и СССР

Курт Воннегут долгое время был обделён признанием: первые двадцать лет творческого пути его критиковали за несерьёзность, потом — за излишний абсурд и левые взгляды, а когда его произведения взяли на литературный олимп, пришло время обвинять писателя в развращении неподготовленных умов. «Вульгарный язык, детализированное насилие, сцены сексуального характера» — отличный набор, чтобы запретить «Бойне № 5» доступ на территорию школьной программы. Тем не менее, как показывает время, Курт Воннегут заслужил место в золотом фонде мировой литературы.

Пока американское общество пыталось распробовать его творчество, советские читатели уже вовсю им наслаждались. Так зародилось мнение, что в СССР писателя любили сильнее, чем на родине. Одно из распространённых объяснений этого феномена — искусный перевод Риты Райт-Ковалёвой. Эта советская переводчица открыла русскоязычным читателям прозу Сэлинджера, Кафки, Бёлля, Натали Саррот и Эдгара По, а в 1970 году по личной инициативе перевела и «Колыбель для кошки» Воннегута. Интерес к американскому автору в СССР действительно вырос именно после выхода этого романа на русском языке. Ранее, в 1967 году, в Союзе был издан другой текст Воннегута, «Механическое пианино», однако он остался почти незамеченным. Благодаря Райт-Ковалёвой со временем даже распространился миф, что оригиналы воннегутовских романов проигрывают переводам. Но, как справедливо заметил Николай Караев в статье «Жизнь по Курту Воннегуту...»: «Если бы книги Воннегута проигрывали в оригинале, он не стал бы при жизни американским классиком». Бесспорно, Райт-Ковалёва сыграла ключевую роль в развитии русской народной любви к Воннегуту, но её заслуга заключается не в переписывании авторского стиля, а, наоборот, в точной передаче текста.

Популярность Воннегута объясняет присказка: «В нужном месте в нужное время». Советские читатели не были избалованы зарубежной прозой, и когда им предлагали такой яркий пример ироничной, абсурдистской и актуальной литературы, мало кто воротил нос.

Здесь многое совпало. Он попал в Советский Союз вовремя. «Колыбель для кошки» — роман насквозь гротескный и ироничный. Этими двумя приёмами Воннегут владел виртуозно, а как раз тогда литература для себя открывала ироническую прозу. Раньше её просто быть не могло по определению, а вот с оттепелью началось нечто подобное. Они просто напрямую учились у Воннегута и хватали кусками... (Пётр Вайль, писатель)

Воннегут, конечно, мне представляется интересным именно тем, что он очень хорошо чувствовал своё время. И мне кажется, что он от этого и пострадал как художник. Он был слишком восприимчив к тенденциям. Нельзя сказать, что он рынок обслуживал и так далее, но он очень чувствовал колебания литературы, поэтому он именно писатель своих десятилетий. Он и менял манеру своего письма в соответствии с новыми тенденциями... (Андрей Аствацатуров, филолог)

У каждого поколения есть собственная модная литература, однако нельзя полностью согласиться с тем, что Курт Воннегут был актуален исключительно в свою эпоху. Книга становится классикой, когда идея выходит за рамки декораций определённого периода. А за постмодернистской композицией, абсурдными сюжетами, проблемами капиталистической Америки и технологического прогресса скрывается самая яркая черта воннегутовских произведений — призыв к позабытому, казалось бы, человеколюбию.

Раньше меня волновал вопрос, зачем заниматься литературой, зачем учить людей писать книги, если президенты, сенаторы их не читают, и генералы тоже не читают. И только в универе мне объяснили: важно зацепить людей до того, как они становятся президентами или генералами, и отравить их ум человечностью. Несмотря на то, что вы как бы „травите“ умы, вы побуждаете их делать мир лучше. (Курт Воннегут)

Настоящее: между гуманизмом и абсурдом

Два наиболее известных романа автора — «Колыбель для кошки» и «Бойня № 5». Повествование в романе «Колыбель для кошки» ведётся от лица писателя, который задумал опубликовать книгу об «отце атомной бомбы», но хитросплетения судьбы (или как говорит автор — «карасса») приводят его на выдуманный остров, где рассказчик становится президентом, а также последователем религии некого Боконона. Несмотря на все свои приключения, рассказчик всё же узнаёт кое-что о создателе атомной бомбы. Например, то, что учёный успел изобрести более смертоносное оружие под названием «Лёд-9». Отдельное удовольствие можно получить, пытаясь понять, в чём же смысл названия романа.

Послушайте — когда-то, две жены тому назад, двести пятьдесят тысяч сигарет тому назад, три тысячи литров спиртного тому назад... Тогда, когда все были молоды... Послушайте, мир вращался, богатые изнывали от глупости и скуки, бедным оставалось одно — быть свободными и умными. Правда была неправдоподобнее всякого вымысла. Женщины были злы и красивы, а мужчины — несчастны и полны глупых надежд. И крутилась, крутилась жизнь, запутывалась все сильнее — как дикая, странная игра по имени «Колыбель для кошки».

Не беспокойтесь, в отличие от «Колыбели» в «Бойне № 5» новой религии или выдуманного смертоносного оружия нет, зато есть необычные инопланетяне и простая человеческая жестокость. Роман отчасти автобиографичен: Курт Воннегут описывает свои воспоминания о бомбардировке Дрездена (с 1944 г. и до окончания войны писатель находился в плену), из-за чего образы автора, рассказчика и главного героя в романе периодически смешиваются и сбивают с толку читателя. На протяжении всей истории мы наблюдаем за путешествиями американца Билли Пилигрима во времени и пространстве, а эпизоды войны переплетаются со встречами героя с Тральфамадорцами.

В нашем рассказе почти нет героев и всяких драматических ситуаций, потому что большинство персонажей этой книги — люди слабые, беспомощные перед мощными силами, которые играют человеком. Одно из самых главных последствий войны состоит в том, что люди в конце концов разочаровываются в героизме».

После выхода романа Курт Воннегут получил звание «прожжённого гуманиста». Противостояние жестокого цинизма и человечности — центральный конфликт его творчества. И, если всматриваться в окружающие нас сегодня события, можно с уверенностью сказать, что свою актуальность Курт Воннегут не потерял и вряд ли потеряет, по крайней мере, пока гуманизм не победит.

«Я вспомнил Четырнадцатый том сочинений Боконона — прошлой ночью я его прочёл весь целиком. Четырнадцатый том озаглавлен так: „Может ли разумный человек, учитывая опыт последнего миллиона лет, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?“. Прочесть Четырнадцатый том недолго. Он состоит всего из одного слова и точки: Нет.» («Колыбель для кошки»)

Впрочем, никто не мешает человечеству переписать четырнадцатый том, Курт Воннегут вряд ли будет против.

#классика #диалогпоколений #эссе